Oleg, 50 - 4 марта 2010 06:20

...
Накопившаяся за день усталость брала свое. Тело, налитое свинцом, все настойчивей требовало перемещения его в горизонтальное положение. Глаза слезились и из-под слипающихся век стекали тяжелые капли. Он засыпал. Засыпал медленно, неохотно. Он сопротивлялся до последнего, пока уставший мозг не щелкнул, наконец, выключателем сознательного. Мир погас ...
Темно. Очень темно. Даже мыслей не видно. Это страшные, пустые, блаженные минуты отдыха. А потом...
Едва различимой дымкой из-за горизонта подсознания надвигаются сны.
Он знает, что следом за сновидениями прийдут ощущения, а за ними - боль, крик, пробуждение, холодный пот и осознание абсолютной пустоты одиночества ...
Это повторялось изо-дня в день. Каждый раз приходило понимание того, как парадоксально одинок он в этом мире ... несмотря на умение чувствовать других людей.
...
Сны были разные. Иные приносили ему мгновения радости и хорошего настроения, но, заканчивалось все - неизменно ...
...
Он устал. Он неимоверно устал. Устал от боли. Устал просыпаться в холодном поту. Устал от ужасов ночи. Он перестал спать. Он не мог заставить себя сомкнуть глаза. Как только он смыкал веки, перед его взором всплывали видения потерь и минувших дней. Мозг, упреждая боль, пробуждал его. Ночи превратились в каторгу, и он радуясь первым лучам рассвета, одевался и спешил на улицу, к людям, к жизни ...
Он стал похож на загнанного зверя. Злой, напряженный, ожидающий удара в любой момент. Он не понимал, каков будет этот удар, откуда его ожидать, но ждал, напряженно прислушиваясь к своим инстинктам, своим чувствам. Он становился нелюдим. Наблюдал за людьми и удивлялся. Удивлялся, почему он ожидает удар в спину от каждого, внешне абсолютно безопасного, человека. Он устал.
Он устал ждать. Устал думать. Устал прислушиваться к каждому шепоту своего внутреннего голоса. Мир окружающий его, и наполненный красками и звуками, тускнел с каждым днем. Тускнел, теряясь в дымке усталости и раздражительности. В нем просыпался охотник ...
...
Еще в раннем детстве он заметил небольшое отклонение своей психики, относительно своих сверстников. Он чуял. Нет, не чувствовал, не ощущал, а именно - чуял. Как зверь чует страх, так он чуял внутренний мир того, кто стоял перед ним.
Ему достаточно было одного, даже мимолетного, взгляда глаза-в-глаза оппоненту, чтобы понять, как себя вести, какую линию психологической подготовки избрать для него, чтобы иметь возможность манипулировать собеседником.
Он был силен. Его эмпатию могли преодолеть редкие особи. Он чувствовал свою силу ... и боялся ее. Боялся до непроизвольного мочеиспускания. Боялся сам себя ...

• 
• 
•